Торнео настойчиво прокашлялся:
– Думаю, нам пора вернуться к насущным делам. Шенни, если ты выяснила, что хотела, то будь так добра, подожди в штабе, пока мы закончим.
Ещё немного постояв на месте в сомнениях, девушка кивнула и ушла. Дариан решил остаться и понаблюдать за совершением сделки, а когда с покупками было покончено, и торговец, щедро накормленный Зенаном в качестве компенсации за доставленные неудобства, попрощался и покинул форт, юноша с боссом прошли в штаб. Шенни в глубокой задумчивости сидела на стуле, подогнув ноги и положив подбородок на колени. Никто не знал, с чего начать разговор, и девушка просто озвучила очевидный факт:
– Она жива.
– А это не может быть обманом? – засомневался Дариан. – Кто-нибудь просто взял да и нарисовал на нём чужое клеймо.
– Вряд ли, – сказал Торнео. – Клеймение призванных – обязательная процедура для всех некромантов. И наносится клеймо не какой-нибудь кисточкой, как это делает Дмитр, а прижиганием кожи с добавлением специального красителя. В общем, если нанёс, то уже не смоешь. К тому же, торговец сам подтвердил, что купил призванного у Анжелии Маридан.
– Значит, Арганел тогда не убил её…
Это у вас двоих надо спросить. Шеннария так уверенно говорила о смерти матери, что я думал, вы были при этом свидетелями.
– Нет, лично я в тот день Арганела вообще не видел, только слышал голоса и перепалку из другой комнаты. Но мы с Шенни даже не предполагали, что он зачем-то может оставить Анжелию в живых.
– И тем не менее, он это сделал.
– Значит ли это… – пробормотала девушка, – что мама могла видеть меня? Тогда, через глаза призванного?
Торнео задумался над вопросом.
– Разве что если она совершенно случайно в этот момент решила связаться с ним… Хотя после того, как ты его схватила, призванный вполне мог подать сигнал тревоги.
– Думаю, тогда она подала бы какой-нибудь знак, – сказал Дариан. – Да и какая разница, видела она нас или нет? Главное, что теперь мы знаем: Анжелия жива. Что будем делать? – он повернулся к девушке, предоставляя ей принимать решение.
– Придём в Нориам, – негромко, но без тени сомнения в голосе произнесла она, – и сами всё выясним.
– Помнится, ты сама уверяла, что нам не позволят вот так просто расхаживать по улицам.
– Почему бы и нет? – непринуждённо ответил Торнео. – Некромантку в сопровождении призванных вряд ли кто-то примет за бродягу. Пара человек пойдёт с ней, а остальные войдут в город в другое время и с другим клеймом, чтобы не вызывать подозрений. Главное – обернуться раньше, чем весть о странной гостье разлетится по городу, и Арганел успеет поднять шум.
– Мы не будем притворяться и скрываться, – твёрдо произнесла Шенни, спрыгивая со стула на пол. – Я – Шеннария Маридан! Я законный житель Нориама и наследница уважаемого рода некромантов. Мы войдём в город, все вместе, и выясним, что стало с мамой. И никто не посмеет остановить нас!
Глава 13
Торнео удивлённо уставился на некромантку, но выражение его лица быстро сменилось на восхищение.
– До чего же безумный план, – проговорил он. – Ничем хорошим это явно не кончится, зато ребята будут в восторге. Они здесь уже взвыть готовы от скуки, а тут нате – путешествие в Нориам.
Дариан полностью разделял его мнение. Отточенная годами осторожность скромно притаилась в уголке сознания, пока фантазия рисовала картину того, как они всем отрядом гордо входят в главные ворота города, провожаемые оторопелыми взглядами стражников.
– Значит, решено? – заключил он.
– Пойду скажу остальным, – ответил босс. – Как я понимаю, тянуть время мне не позволят, так что выступаем завтра с утра, – он посмотрел на Шенни, – если вы готовы.
Девушка кивнула. Мысли её были где-то далеко отсюда.
Этим днём она уже не могла ни о чём думать и ничем заниматься, а лишь нетерпеливо расхаживала то по стене, то по двору, мечтая лишь о том, чтобы солнце как можно скорее село, а потом так же быстро поднялось обратно.
Разбойники, все как один, восприняли эту новость с крайним воодушевлением и принялись бурно обсуждать предстоящий поход. Уже много лет они не бывали в городе, а некоторые из них, родившиеся в деревнях, и вовсе ни разу не видели Нориам.
Когда встал вопрос о том, кто останется охранять форт, все наотрез отказались, но Виртону пришлось смириться, когда босс напомнил ему, что с раненой ногой охотник будет задерживать остальных в долгой дороге. Меллека тоже никто не захотел брать: даже будучи призванным, он оставался ребёнком и мог стать обузой. Мальчишка и сам не стал настаивать. Разговоры о городе вызывали у него невольные воспоминания о болезни, сопровождавшей его в последние месяцы жизни, и Меллек вовсе не горел желанием снова посещать это место.
Весь оставшийся день призванные готовились, причём готовились в основном к неудачному раскладу, затачивая оружие и упражняясь в фехтовании. Многие из них не разделяли всей серьёзности предстоящего дела и наоборот надеялись, что завтра им доведётся не только погулять по городу, но и вдоволь помахать кулаками или мечами, сцепившись в конфликте со стражей или наёмниками Арганела.
***
Солнце поднималось к зениту, освещая подмокшую от таявшего снега дорогу, с одной стороны от которой раскинулся бескрайний лес, а с другой – широкие поля и равнины, уходящие на многие километры вдаль.
По дороге, ни от кого не прячась, двигалась процессия из одиннадцати человек. Десять призванных брели по грязи размеренным шагом, глядя перед собой безжизненными глазами, а в центре, окружённая безмолвной охраной, верхом на коне ехала молодая некромантка, со своей высоты озирая окрестности, среди которых на горизонте уже виднелись стены города, до которого им предстояло сегодня добраться.
Конь, единственный во всём форте, без раздумий был отдан Шенни. Среди всего отряда она была единственным живым человеком, способным чувствовать усталость. Остальные же могли брести хоть несколько лет без единой остановки, до тех пор, пока энергия хозяина не перестанет их напитывать. Дмитру уже доводилось совершать пешие походы в Нориам: когда конь болел или когда в сезон дождей дорога оказывалась непригодна для конной прогулки. По заверениям разбойника, если выйти ранним утром, то можно было ещё засветло достигнуть городских стен, а к вечеру вернуться обратно в форт.
На пути им несколько раз встретились другие люди: купцы, гонцы и простые путники, а также несколько плетущихся по дороге призванных, отправленных в соседние селения и города с не слишком срочными поручениями. Прохожие, завидев процессию издалека, с любопытством разглядывали путников, но не тревожились. Некромант, перегоняющий отряд призванных из одного города в другой, был хоть и нечастым, но вполне естественным зрелищем в нынешние времена. Лишь когда они сближались, и людям удавалось разглядеть татуировки на лицах призванных, они с удивлением переводили взгляд на их хозяйку, пытаясь понять, что всё это значит. Род Маридан сгинул уже полгода тому назад, это знала каждая собака в Нориаме, но сейчас по дороге двигался целый отряд призванных с клеймом в виде буквы М на лицах.
– Они удивлены, – прокомментировал Дмитр, когда очередной путник, неспешно проезжая мимо верхом на лошади, сощуренным взглядом осмотрел их татуировки. – Сразу столько призванных исчезнувшего рода в одном месте.
Дариан посмотрел на него непонимающим взглядом.
– В одном месте? А если бы ходоки мёртвого некроманта гуляли поодиночке, то всё нормально?
– Такое бывает, – ответил Ортей, имеющий среди присутствующих наиболее богатый опыт жизни в Нориаме. – Ты ведь в курсе, что некроманты могут перехватывать чужих призванных и брать их под свой контроль?
– Ага.
– Ну вот. Если некромант сдаёт ходока в аренду, а потом по каким-то причинам перестаёт его запитывать – ну например, поругается с клиентом, или… – наёмник покосился на Шенни, – отправится в мир иной, – то чтобы не терять отрубившееся тело, его просто относят другому некроманту, и тот заново проводит ритуал. После этого уже новый некромант будет получать деньги за поддержание жизни призванного. Татуировки в таких случаях не меняют, поэтому, если кто и встретит в городе парочку ходоков Анжелии, то не придаст этому значения, разве что стража задаст пару вопросов. А вот целый отряд – это уже повод задуматься.